Профессор Гапон: «Я прежде всего врач!»

Доктор? Или доктор наук?

О том, кто она в первую очередь ― учёный или врач, спросила Людмилу Ивановну в конце нашей беседы. Профессор не раздумывала ни секунды: «Я прежде всего врач! Когда приходят и говорят, что нужно больного посмотреть, не могу отказаться, сославшись на то, что у меня доклад или лекция. Встаю и иду смотреть пациента».
Врачом девочка из села на Западной Украине быть не мечтала: не лечила кукол и кошек, не ставила «уколы» младшей сестре. Никто из родных не «заразил» её любовью к медицине — не было среди них врачей, только педагоги. Однако в 13 лет, окончив восемь классов и стремясь к самостоятельности, Люда уехала из дома, чтобы поступить в медицинское училище на фармацевтическое отделение. К его окончанию уже понимала, что не жаждет иметь дело с аптеками, а хочет лечить людей. Получив отличный диплом, Гапон без труда одолела конкурс в институт города Черновцы (теперь это Буковинский медицинский университет), чтобы через много лет стать его гордостью – об этом говорит официальный интернет-сайт вуза.

Училась она прилежно, в том числе и сверх программы ― стала заниматься научными исследованиями на кафедре патофизиологии (этот раздел медицины изучает  физиологические нарушения при различных заболеваниях). Ей бы сразу после вуза пойти в аспирантуру, но Людмиле Ивановне предложили  место на той кафедре, которая ее не устраивала.
И тогда она стала врачом скорой помощи. Но с амбициями учёного не рассталась ― именно в неотложке набрала материал на кандидатскую диссертацию и получила ученую степень. Клиническая практика дала молодому врачу не только фундамент для научной работы. Она научила анализировать, принимать самостоятельные решения и нести за них ответственность.

В Сибирь!

Останавливаться на кандидатской Людмила Гапон не собиралась, но заниматься наукой в Черновцах было очень сложно. И она искала для себя новый путь. Из «Медицинской газеты» узнала: Тюменский медицинский институт объявил конкурс на должность ассистента кафедры госпитальной терапии. Подала документы, прошла по конкурсу и решила поехать.
Что такое Сибирь, Гапон практически не представляла ― ни она, ни родственники никогда за Урал не перебирались, семья уходила корнями в украинскую землю. В селе Старая Лишня Волынской области, откуда до Польши всего-то три километра, жили ещё прадеды. Самое дальнее «путешествие» матери Людмилы Ивановны состоялось сразу после освобождения Восточной Украины от фашистов – Кущенко, педагог-филолог, добровольно поехала в Сталинград на танковый завод, чтобы работать мастером ОТК (после Сталинграда Екатерина Ивановна по направлению Министерства образования отправится учить детей в Западную Украину, где и встретит Ивана Гапона, будущего отца своих дочерей).  
Родственники все были в шоке: ехать с Западной Украины в Сибирь да ещё добровольно. Но отец сказал: хочешь ― поезжай, вернуться всегда сможешь.  

― Так я и отправилась в Тюмень, не имея никакого представления о Сибири. Приехала вечером, на вокзале пересидела ночь и утром пошла в институт, где встретилась с ректором Николаем Федоровичем Жвавым. Я предстала перед ним в джинсах, футболочке… кандидат наук, ― улыбается Людмила Ивановна и признаётся: ―    Встретившись с Тюменью, была шокирована грязью на улицах, подумала: тут я долго не выдержу и написала своему научному руководителю жалобное письмо. Он ответил, что увольняться через месяц неприлично, но… приезжай. Но пока шло к нему моё письмо, а потом его ответ, меня закрутило: пришли студенты, пошла жизнь, работа и на город было уже некогда смотреть.

С тех пор прошёл 41 год…

Но Людмила Ивановна до сих пор считает, что из всех принятых ею решений самым трудным было рискнуть и с Западной Украины, где благоприятный климат, хорошее снабжение, асфальт, уехать в Сибирь. Бросить родителей, сестру, всех родственников, друзей.
Но профессор Гапон о том решении не жалеет.
Чтобы стать национальным экспертом, пришлось начать сначала.
Всё у неё было хорошо в институте. Параллельно работала клинике, вела две палаты больных, набрала материал для докторской диссертации. И тут ее пригласили в открывающийся кардиоцентр, предложив руководство одним из двух отделений.
Людмила Ивановна «взяла» отделение артериальной гипертонии. Подбирала сотрудников, формировала коллектив. Вместе готовились к поступлению больных.
В кабинете, где она работает и сейчас, было три письменных стола и один стул. Однажды обнаружили, что стол прогрызла крыса... «Было очень трудно, но интересно», – так  вспоминает о том времени Людмила Ивановна. В стенах кардиоцентра Людмила Ивановна стала доктором наук.
…Прошло больше 30 лет. Теперь Людмила Гапон ― заведующая научным отделом клинической кардиологии, научный руководитель отделения артериальной гипертонии, национальный эксперт по артериальной гипертонии, заслуженный деятель науки РФ,   доктор медицинских наук, профессор. У нее множество благодарностей и почетных грамот от областного Департамента здравоохранения, Департамента образования и науки, Администрации области, губернатора, председателя и депутатов областной Думы, Российской академии медицинских наук, Российской академии наук, Сибирского отделения РАМН.
Она никогда не искала другого места работы, не разочаровалась за 32 года в кардиологии и кардиоцентре. Почему?

— Кардиология — одна из немногих отраслей медицины, которая имеет обширную доказательную базу: каждая наша фраза доказана многочисленными исследованиями, — говорит Людмила Ивановна. — Это очень интересное и, пожалуй, самое перспективное направление в терапии в России. Кардиология — современная наука, и в Тюменском кардиоцентре мы можем работать так же, как наши коллеги в Европе. Бывая на международных конференциях, видим, что наши работы не хуже зарубежных, мы говорим на одном языке с коллегами. В нашем кардиоцентре довольно высокий уровень оказания медицинской помощи, мы можем много сделать для наших больных, и нам не стыдно за свою работу.

Учитель и ученики

— Людмила Ивановна, правда ли, что теперь хуже учат в медицинских вузах?
— Не могу сказать, что мои коллеги стали работать хуже: те, кого я знаю, как работали с полной отдачей, так и работают. Другое дело, вижу, что идёт отток молодёжи из медицины. Работа сложная и не всегда благодарная: очень большое количество бумаг, их просто великое множество. И большое количество проверяющих инстанций — их не волнует качество работы, им главное — все ли бумажечки собраны.
— Молодые врачи чем вам нравятся? Они другие?
— Они другие. В нашу жизнь пришел интернет — это великое дело, это революция в мышлении, и молодые умеют этим пользоваться, мне нравится, что они могут быстро находить нужную информацию. Нравится, что они более активные, мобильные — легко могут поехать в другой город, другую страну на конференцию.  
Очень важно, чтобы рядом с начинающим врачом был кто-то опытный. Клинической медицине нельзя выучиться по учебникам и по интернету! Поначалу, когда молодой врач смотрит больного, он разбирает ситуацию по аналогии, вспоминая тех пациентов, которых ему показывали. И только когда накоплен очень большой собственный практический багаж, идёт мыслительная деятельность.
— Какие качества должны быть у врача, чтобы он стал заниматься наукой?
— Чтобы любил думать, чтобы сомневался, не принимал всё на веру. В науку идут, прежде всего, доктора, которые думают, читают, ищут решение. Чаще всего твой пациент не укладывается в разработанные схемы. Они могут быть идеальными для лечения одного-единственного заболевания, а у человека их, как правило, несколько.
— Что вам дало занятие наукой?
— Когда какая-то задача находит решение, я испытываю чувство удовлетворения. Наука — это, прежде всего, — люди, это занятие коллективное. Для меня — это мои ученики. Они моя гордость, мои дети. Мои ученики защитили больше 60 кандидатских и докторских диссертаций. Они работают в разных городах нашей страны и за границей. Смотрю на своих учеников и горжусь: они прежде всего врачи, они для пациента сделают всё возможное. Я ценю их за человеческие качества, считаю, что это гораздо важнее, чем научные статьи, тезисы, выступления на конференциях. Я их всех люблю!
— И неважно, поздравляют ли они вас раз в год с чем-нибудь…
— Это совершенно неважно. Важно, что на каком-то этапе мы думали одинаково и шли в одном направлении.
По инициативе Людмилы Ивановны молодые учёные врачи Тюменского кардиоцентра исследуют роли воспалительной реакции в развитии процессов ремоделирования сосудистой стенки при артериальной гипертонии и разных формах ишемической болезни сердца. Начинающие врачи изучают возможности нового интервенционного способа лечения резистентной артериальной гипертонии ― ренальной денервации почечных артерий. Результаты этих исследований привлекают внимание учёных и специалистов в России и за рубежом.

Борьба идёт. Победа будет?

Людмила Гапон — национальный эксперт по артериальной гипертонии. В 2012 году была награждена Премией имени Николая Короткова — за выдающиеся достижения в области профилактики и лечения артериальной гипертонии, учрежденной Российским обществом кардиологов. Значит, лучше нее эту одну из самых распространенных болезней современности в стране знают немногие. Я не могла не спросить Людмилу Ивановну, сможем ли мы победить артериальную гипертонию.

— Повышение давления знакомо 40% всего взрослого населения. Артериальная гипертензия — это прежде всего невроз высших нервных центров, стресс, напряжение. Так мы расплачиваемся за напряжённый образ жизни: бежим-бежим и… зарабатываем давление. Это удел всех развитых стран, одна из самых распространённых болезней цивилизации: мы привыкли брать блага, у нас вредные привычки, мы мало двигаемся, неправильно питаемся. Вот и расплачиваемся.
Россияне очень плохо лечатся, в нас сидит советский менталитет. Больному доктор рекомендует: не пить, не курить, похудеть, пешком ходить, принимать препараты. Человек не хочет. А когда случится инсульт — виноваты врачи — не уберегли, не спасли, не предотвратили. В Германии, например, эффективность лечения гораздо выше. Немцы лечатся добросовестнее.  

Сейчас есть категория пациентов, которые предпочитают лечиться… по интернету. Бросают прием медикаментов, приобретают какие-то «волшебные» браслеты, травы. И наносят себе вред. Чтобы хроническая болезнь протекала без обострений, чтобы человек прожил дольше, надо принимать препараты. Там, где есть качественная медицина, всегда выше продолжительность жизни. Разве можно сравнить европейские страны с Азией или Африкой?
Не уверена, что мы сможем победить артериальную гипертонию — вечной жизни нам никто не обещал. Проблема известна человечеству с первобытных времён и будет с нами достаточно долго, но то, что средняя продолжительность жизни в России превысит 80 лет — это реально, мы точно в ближайшее время вступим в Клуб 80+. Сделать это можно прежде всего за счёт грамотного лечения. Если мы сможем настолько повлиять на наших пациентов, что они будут добросовестно выполнять врачебные назначения, жить с нормальным уровнем давления, мы существенно снизим количество инфарктов и инсультов — а это классические осложнения артериальной гипертонии — и значительно увеличим продолжительность жизни населения.  

В прошлом году в США приняты новые рекомендации по лечению гипертонии. В них написано: самый дешёвый метод снижения смертности — снижение артериального давления. Я эту фразу просто обожаю. Это истинная правда.